персоналии Мария Французская 
Проект «Tabularium: личность в истории» посвящен людям — современникам грандиозных исторических событий, носителям редких качеств или людям, взгляды которых опередили их время.
«Внимая рассказу, со всей подлинностью живописующему какую-нибудь страсть или ее последствия, мы в самих себе находим подтверждение истинности услышанного, хотя до сих пор ничего подобного как будто не испытывали…»
Блез Паскаль. «Мысли».
Мария Французская (Marie de France) — французская поэтесса второй половины XII – начала XIII века. Информация о ее жизни крайне скудна, известно, что она жила при дворе английских королей. Возможно даже, что она состояла в свите Элеоноры Аквитанской. Перу Марии Французской принадлежит множество лэ («lais»), сборник басен под заглавием «Izopet» и легенда: «Purgatoire de Saint Patrice». Поэзия М. отличается некоторой наивностью, изяществом и при этом очень поэтично передает сюжеты, заимствованные из цикла сказаний о короле Артуре.
«Из произведений этой поэтессы, жившей при английском дворе во второй половине XII в., до нас дошли: двенадцать лэ, сложенных в середине 60–х годов, сборник басен, частью переводных, частью оригинальных, под названием «Эзоп» и религиозно-дидактическое «Чистилище св. Патрика», приближающееся к жанру видений <…>.
Лэ Марии Французской являются первым образцом этого жанра куртуазной литературы — небольших лиро–эпических рассказов о необычайных приключениях, сюжеты которых большей частью заимствовались из кельтских преданий (отсюда и название жанра — «lais bretons»). Из лэ Марии Французской часть разрабатывает сказочные сюжеты (как «Об оборотне», «О ясене», «Об Ионеке», сюжет которого совпадает с французской народной сказкой «L’oiseau bleu»), часть же тесней примыкает к так называемому «бретонскому циклу» куртуазных романов (как «Об Элидюке», «О Милуне» и <…> лэ «О жимолости»)».
(Хрестоматия по западно-европейской литературе
средних веков (IX-XV вв.)
/Составила проф. Р. О. Шор.
М., «Учпедгиз», 1938., стр. 222.)
«Лэ Марии, сохраняя все приметы современной им действительности, обладают вместе с тем несколько иной трактовкой фантастических мотивов, чем рыцарский роман, что указывает на общность жанра лэ к фольклору».
(История Всемирной Литературы в 9 т.
М., «Наука», 1984., Т. 2., стр. 560.)
«Марию Французскую привлекли в популярной в ее время легенде о Тристане и Изольде трагическая напряженность и неподдельная искренность любовного переживания».
(История Всемирной Литературы в 9 т.
М., «Наука», 1984., Т. 2., стр. 560.)
«В жанре лэ работали многие поэты XII-XIII вв. (например, Жан Ренар), но непревзойденным мастером лэ была Мария Французская».
(История Всемирной Литературы в 9 т.
М., «Наука», 1984., Т. 2., стр. 560.)
Мне лэ понравилось одно -
Зовется «Жимолость» оно.
Правдиво расскажу я всем,
Как создалось оно и кем.
Я повесть слышала не раз,
Нашла в писаниях рассказ,
Как Тристрам и Изольда вдруг
Узнали сладостный недуг
Как скорбь наполнила их дни
Как вместе смерть нашли они.
Разгневан Марк, король страны,
Тристраму не простит вины:
Тот королеву полюбил
За это дяде стал немил.
Тристрама изгоняет он.
В Саутвельсе, где Тристрам рожден,
Изгнанник прожил целый год,
И кто назад его вернет?
Но пылким сердцем смерть презрев.
Тристрам забыл про дядин гнев.
Не удивляйтесь так легко:
Тому, кто любит глубоко,
Дана лишь скорбь сердечных мук,
Когда вдали любимый друг.
Тристрам в унынье погружен.
Свою страну бросает он.
И в Корнуэльс Тристрам идет,
Где королева друга ждет.
Дичась людей, тропой лесной
Он долго бродит в жар и зной.
Лишь ночью, прерывая путь,
Он ищет, где передохнуть.
Крестьянин, бедный человек,
Тристраму предлагал ночлег,
И он расспрашивал во мгле,
Не слышно ль что о короле.
И говорил ему народ,
Что в Тантажель король зовет
Своих баронов на турнир,
Что даст король баронам пир,
Что к Троице назначен сбор,
И веселиться будет двор,
Что будет королева там…
И счастлив новостью Тристрам:
Близ этих мест лежит их путь,
Он сможет на нее взглянуть.
Король уехал. В тот же день
Тристрам вошел в лесную сень
И стал на той дороге ждать,
Где будет свита проезжать.
Орешник рос в лесу меж трав;
Его срубив и обтесав,
Он буквы имени на нем
Искусно вырезал ножом.
Ведь королева все поймет,
Когда подъедет в свой черед.
Увидев трость, узнает вмиг,
Что друг ее сюда проник:
Уже случалось так не раз
У королевы верный глаз.
Посланье тайный смысл хранит:
Без слов Тристрам в нем говорит,
Как долго здесь скитался он,
Разлукой тяжко удручен,
Как ждал ее он много дней,
Стремясь к желанной встрече с ней.
Он жить не может без нее.
Ей отдал сердце он свое
Орешник, вырезанный здесь,
Обвит был жимолостью весь,
И от вершины до корней
Орешник тесно связан с ней,
И вместе могут жить всегда,
Но чуть их разлучит беда —
Они погибнут навсегда.
Орешник станет вмиг сухим,
И жимолость зачахнет с ним.
«Мой друг, их участь нам дана:
Ни я — без вас, ни вы — одна!»
Вот королева к тем местам
Подъехала, где был Тристрам,
Но на орешнике тотчас
Заметил буквы острый глаз.
За нею вскачь лесной тропой
Несутся рыцари толпой.
Она велит сойти с коней:
Покой и отдых нужен ей.
Приказ исполнен, и она
От свиты прочь идет одна,
Зовет лишь девушку Бринген,
Что служит честно, без измен.
Свернув с дороги, в глубь лесов
Она спешит на нежный зов
Того, кто ей прислал привет,
И счастью их — предела нет.
Он сердце ей открыл до дна,
И, светлой радости полна,
Она с ним говорит о том,
Как примириться с королем:
Его прогнав, узнал король
И сожаление, и боль.
Всему виною клевета!
Без друга жизнь ее пуста...
Но вот разлуки пробил час,
И слезы катятся из глаз.
Тристрам в Уэльс идет опять,
Чтоб приглашенья дяди ждать.
Подругу хочет он воспеть,
И встречу их запечатлеть:
Она просила спеть о том,
Как ветку сделал он письмом.
И лэ готово наконец:
Тристрам искусный был певец.
Так создавалось это лэ
И называлось на земле
Gotelef у английских морей,
А у французов «Chievrefueil».
И я правдиво, без прикрас,
Передала о нем рассказ.
(Перевод М. Замаховской.
Цит. по: Хрестоматия по западно-европейской
литературе
средних веков (IX-XV в.в.)
Составила проф. Р. О. Шор.
М., «Учпедгиз», 1938., стр. 222-224.)
Корнелис Бега.
Лютнистка. 1662.
Фрагмент.
